В прошлом сезоне в Театре им. Вл. Маяковского состоялось сразу несколько громких премьер. Одна из них — «Как важно быть серьезным». Режиссер Анатолий Шульев поместил персонажей пьесы Оскара Уайльда словно в музейное пространство, напоминающее Лондонскую национальную галерею с белыми колоннами, бюстами, скульптурами, портретами достопочтимых предков и живописными английскими пейзажами. Сам Уайльд не претендует на шекспировские страсти, а пишет «великосветскую комедию», легкую и воздушную как брызги шампанского, в которой остроумно иронизирует над чопорностью и ханжеством своих соотечественников из высшего общества.
Они вынуждены играть роль неукоснительных блюстителей традиций, дабы не возмутить общественную мораль и не бросить тень на честь семьи. Но на сцене природное любопытство, жизнелюбие, тайные желания героев выпускаются наружу и завлекают влюбленных в череду комических ситуаций. Они не замечают осуждающие взгляды, обращенные к ним с полотен классиков Викторианской эпохи, и обживают мир неизменного постоянства и условностей на свой лад — «по-старомодному распланированный сад, полный роз» цветет под крышкой рояля, а ученые книги весело летают над сценой вместе с золотым конфетти.
Этот новый, немного легкомысленный, по-детски непосредственный мир превращается в сказку со счастливым концом. Ни сложно считываемых символов, ни актуального социального анализа в спектакле Анатолия Шульева нет, благодаря чему зрители, по словам самого режиссера, попадают в «пространство с выключенной тревогой». Перед нами разыгрывается один из возможных способов реагирования на драматичную ковидную реальность.
Зато в спектакле есть элегантный юмор, красивая музыка, которая так точно передает дух старой доброй Англии, и романтическая история о молодости, жаждущей полной жизни здесь и сейчас. На пути к простому человеческому счастью героям предстоит сделать открытия в окружающих людях и разгадать известный уайльдовский парадокс: отчего «жизнь — слишком важная вещь, чтобы говорить о ней серьезно». В русском языке, к сожалению, теряется каламбур, вынесенный в название: слово «earnest» означает по-английски «серьезный», что созвучно имени Эрнест, которым представляются два лондонских джентльмена в угоду своим дамам сердца.
Они вовсе не собираются взрослеть и набираться ума-разума, им хочется прожить сразу несколько жизней и самое главное — облегчить тяжкую ношу светских обязанностей, состоящих в бесконечных ужинах с родственниками и их знакомыми. Как здорово придумать себе персонажей, к которым можно в удобную минуту сбежать. К другу ли Алджернона — таинственному мистеру Бенбери, балансирующему между жизнью и смертью, или беспутному младшему брату мистера Уординга Эрнесту, постоянно попадающему в передряги. Но именно это ребячество сначала приведет к абсурдной кульминации, когда обе девушки, Гвендолен и Сесили, в ужасе подумают, что помолвлены с одним и тем же повесой, а после — к судьбоносному разоблачению — Джон (Джек) действительно окажется Эрнестом, и значит обеим свадьбам — быть.
Художник Мариус Яцовскис организует пространство с помощью поворотного круга. Гостиная Алджернона на Хаф-Мун-стрит, погруженная в полумрак, сменяется поместьем Джона в английской глубинке, где герои получают свободу от столичных предрассудков и, наконец, дают волю чувствам. Контраст передает и музыка Полины Шульевой. Фортепианная тема светская, неторопливая, по-кошачьи изящная. Озорная скрипичная партия постепенно набирает темп и скорость и вдруг резко смолкает, когда на пороге появляются строгие (такими они хотят казаться) наставники изрядно расшалившейся молодежи. Режиссер делает акцент на деталях — твидовое пальто, лейка, сервировочный столик с очаровательной фарфоровой посудой, обязательный чайный церемониал — и инициация начинающего англофила успешно пройдена.
Даже в прагматичном 21 столетии юные девичьи сердца продолжают мечтать об идеальном герое с серьезными намерениями. Об этом «кричат» экраны гаджетов, в моде перфекционизм и курсы по саморазвитию. Если хочешь стать «лучшей версией себя», принимай правила игры. И так из века в век. Но в отличие от своих знаменитых соотечественников Дживса и Вустера, которые всеми силами пытались сохранить холостяцкий статус и свободу, персонажи комедии Уайльда, ради успеха дел амурных идут на отчаянный шаг — отказываются от своего вымышленного «Я» и дальнейшего «бенберирования» там, где им вздумается.
Джон (Джек) Уординг (Иван Выборнов) — высокий, стройный, сдержанный молодой человек, как и подобает англичанину, блюститель хороших манер и приличия, при этом немного застенчивый и ведомый своей эмансипированной возлюбленной. Но благодаря любви он раскрепощается, обнаруживает решимость разгадать тайну своего рождения и изменить уготованную ему судьбу. Несложно догадаться, что в консервативном британском обществе, если в графе «родители» стоит прочерк, а происхождение ограничивается шокирующей строкой — «камера хранения вокзала Виктория», никакие капиталы и личные качества не в силах устроить женитьбу на единственной наследнице великосветского и уважаемого семейства.
Особенно, когда Леди Брэкнелл (Светлана Немоляева) устраивает допрос с пристрастием: «Вы не входите в мой список подходящих женихов. Но я могу внести Вас в этот список, если Ваши ответы будут приятны сердцу любящей матери», — и заносит в блокнот ответы испуганного претендента на руку Гвендолен. Как все властные дамы, она не терпит несогласия с ее точкой зрения. Светлана Немоляева обладает неповторимым изяществом, вкусом и чувством меры. Любой наряд из роскошного гардероба ее героини (Художник по костюмам Мария Данилова) сидит на ней безупречно. Сначала — наполненный страстью и энергетикой — красное пальто, черные брюки и блузка с воротником жабо, в конце спектакля — более мягкий и нежный — бежевое пальто, юбка со светлой атласной блузкой, перчатки в тон к ней, жемчужные бусы. В руках — миниатюрная сумочка, зонтик, на белокурых локонах кокетничает обязательный атрибут — шляпка, одна из которых, с длинным черным пером какой-то невиданной птицы, уместившимся будто на обеденной тарелочке — настоящий шедевр. Хотя леди Брэкнелл дорожит стойкими принципами уходящей викторианской эпохи, глядя на нее, невольно думаешь, что и она в свои 18 лет доверяла девичьи тайны дневнику и перечила родителям. Даже теперь, если что не по ней — она повышает голос, чеканит слова, нетерпеливо стучит каблучком, отпускает остроты. А то и вовсе хулиганит, разъезжая на украденном у его преподобия трехколесном велосипеде. Ей по-прежнему хочется удивляться и удивлять. Эта роль – бенефис замечательной актрисы, в которую она вложила всю свою любовь к настоящему, живому театру.
Алджернон Монкриф (Илья Никулин) кажется полной противоположностью Уординга. Он относится ко всему легко и непринужденно, не упускает возможности подурачиться во время очередной авантюры. Бессобытийное существование ему неинтересно. Вот он устраивает словесную дуэль со своим другом, а после они чинно попивают чай в знак примирения. Роль острослова и шалопая ему к лицу. Заочно влюбившись в юную Сесили, он готов мчаться ради знакомства с ней хоть на край света. Главное — игра, бегство от обыденности. Но любовь и с ним творит чудеса. Во всяком случае, определенность больше не противоречит сути романтики. Особенно, когда невеста — само очарование, да еще с завидным приданым.
Гвендолен Ферфакс (Полина Лазарева) внешне сдержанная, холодная, независимая девушка, но в ее душе бушует ураган страстей и протест против воли родителей. Она носит черное платье, подчеркивающее фигуру, строгий брючный костюм, прическу а-ля 20-е годы прошлого века. Она надменна, знает себе цену, разговаривает свысока, но кошка гуляет сама по себе до тех пор, пока не встретит своего Эрнеста, которого она сразу же пообещает ждать всю жизнь, если это не займет много времени. Любовь превращается в путешествие, такое же захватывающее, как чтение тайного дневника. И сердце неприступной интеллектуалки растает словно мороженое на летнем солнце.
Героиня Анастасии Дьячук Сесили сделана из другого теста. Она — бабочка, порхающая по сцене в воздушной белой юбке. Ее манит неведомая взрослая жизнь. Юной леди совсем не хочется зубрить учебники по географии, немецкому языку и политической экономии. Вместо этого она пишет любовные письма Эрнесту, мифическому брату ее опекуна мистера Уординга, непостижимо привлекательному только оттого, что этот легкомысленный тип непременно нуждается в исправлении. Как же это интересно ‒ сначала устроить, потом разорвать помолвку и, по законам викторианского романа, восстановить идиллию с таинственным и (наверняка) несчастливым незнакомцем. Пусть это только фантазия, мечта. Дерзкая, нетерпеливая, восторженная Сесили напоминает героинь Анастасии Дьячук в недавних премьерах Юрия Иоффе «Дикарка» и «Снимается кино». Но актриса каждый раз находит нужные краски, чтобы их взросление было зримым, и в доверчивой и неопытной девушке появилась внутренняя сила пойти против обстоятельств. Подобному преображению способствует природный ум и жизнелюбие героини. Сесили не из тех, кто упустит свое счастье.
Яркой оказалась и острохарактерная роль Зои Кайдановской. Ее гувернантка мисс Призм влюблена в местного каноника, доктора богословия Чезюбла (Виталий Ленский), с которым она неловко флиртует и молодится. Зоя Кайдановская создает образ женщины самого добродетельного характера и кротости, принципиальной и строгой наставницы Сесили. Но кружева, легкомысленные кудри и соломенная шляпка выдают в ней ранимую натуру, мечтательницу. Ей до сих пор не повезло ни в личной жизни, ни в писательской судьбе. Мисс Призм, как и другим ее соотечественницам, хотелось прославиться в жанре сентиментального или готического романа. Однако, у нее есть еще куда более сокровенная тайна: в молодости она по рассеянности оставила на вокзале младенца своей госпожи, положив его в саквояж вместо рукописи романа. Зрители легко догадаются, кто окажется этим потерянным ребенком. Но мисс Призм, несмотря ни на что, продолжает ждать своего принца, и достойный кандидат уже найден. В который раз она «случайно» встречается с его преподобием каноником Чезюблом, который также является любопытным английским типажом. Виталий Ленский ироничен, загадочен, суховат в проповедях и закрыт на все пуговицы своей сутаны. Но за его лисьей улыбкой и круглыми очками кота Базилио прячется страстная натура. И вот, однажды, священник, трепеща при виде своей возлюбленной, едва не сбивает античный бюст — все нормы приличия расшатаны до предела. Зарождающиеся романтические отношения мисс Призм и каноника Чезюбла тем очевиднее окружающим, чем старательнее и комичнее они пытаются их замаскировать под назидательное общение пастора и прихожанки.
Анатолий Шульев не перекраивает пьесу Уайльда, в его спектакле все влюблены и переполнены надеждами на светлое будущее. Наивно? Но разве никто из пришедших в Театр имени Вл. Маяковского не читал ночами романы Джейн Остин и сестер Бронте, не мечтал, чтобы справедливость восторжествовала, и герои после многочисленных испытаний счастливо воссоединились? И даже, если читательским желаниям не суждено сбыться, такие далекие от нас англичане становятся понятными и потому родными. Комедия Оскара Уайльда дарит светлое ощущение молодости и неизбежно наступающей любви, которое и приводит зрителя в театр снова и снова.
Оригинал статьи ‒ здесь
