Кажется, я уже отмечала, что в этом театральном сезоне много Шекспира, и Театр Маяковского представил еще одно подтверждение этому наблюдению. Возможно, современные режиссеры обращают свое внимание на произведения великого британца в связи с его умением затронуть вечно актуальные темы, необходимые большинству спектаклей. Однако, сегодня не Средневековье, а двадцать первый век, и поэтому взгляд на классику может быть (должен быть) соответствующим. Как можно было понять по сказанному выше, «Виндзорские насмешницы» - не академическая и не классическая постановка, она по-хорошему молодежная, и она комедия, хотя нельзя не заметить, что расставленные спектаклем акценты – явно режиссерские и, вероятно, смещенные относительно первоисточника.
Во время просмотра создается смутное ощущение, после переходящее в твердую уверенность, что основной темой данного спектакля является человеческая жестокость. Действительно, спектакль начинается с проявления этого качества, поскольку убитый главным героем Фальстафом олень не просто умерщвлен, но обезглавлен. Возможно, такое можно было бы списать на жестокие времена темного прошлого, но, как водится, «Виндзорские насмешницы» представлены как вневременная история, и костюмы героев даже не стилизованы, они просто современны. Впрочем, олень – лишь начало; куда более убедительным доказательством высказанной теории о природе человека становится основная сюжетная линия со светскими дамами Элис и Мэгги, получившими от Фальстафа любовные письма. Да, поначалу их задумка выглядит вполне безобидной относительно нанесенного им оскорбления, которое, очевидно, не в самом факте писем, а в их одинаковости, но ее реализация не такова. Спектакль вместо сбрасывания Фальстафа вместе с грязным бельем в глубокую канаву предлагает его попадание в Темзу, что, в свою очередь, очевидно, смертельно опасно, так что серьезно пострадавший герой ведет речь о близости собственной гибели. Под таким углом его проступок явно уступает расплате за него, которая сама по себе выглядит преступной.
Можно было бы возразить, что уважаемые дамы не могли знать, как будет выполнено их указание, однако, это не существенно: куда важнее, что, узнав о последствиях, они входят во вкус, то есть случившаяся жестокость порождает стремление к новой, некий садизм, своеобразный вампиризм, если вспомнить оформление афиши. Опять, второе наказание Фальстафа ужасно, но даже не на грани, а за гранью, это жестокость в чистом виде, так что становится еще менее понятно, кому теперь сочувствовать, ибо все хороши. Интересно, что физическое насилие сочетается с моральным, поскольку иначе отношение семьи Анны Страница к ее любви считать нельзя. Следующее за всеми этими сценами финальное наказание реализовано как своего рода саморазоблачение. Поначалу мне было не слишком понятно, почему визуально всякие мистические существа представлены на сцене именно так, но потом стало очевидным, что маски зверей означают озверение этих людей, утрату ими человеческого облика в своей животной жестокости, какая может быть характерна не только для обитателей социального дна, но и для высшего слоя общества. Таким образом, спектакль подводит к выводу, что люди по своей природе – злые, и нет в нем ничего, что бы это опровергло или дало какую-то надежду.
Отдельно отмечу финальную сцену – совсем не по Шекспиру. При всей жестокости достопочтенных граждан к Фальстафу, он не выглядит достойным сочувствия, и конец спектакля это подтверждает. Озверение характерно и ему, и, если для семей Страница и Брод подобная трансформация – во многом игра, для него – реальность, и маска для этого не нужна. Намеком на его жестокость был олень, а финальная кровавая сцена доведенного человека, утратившего разум – ее торжество. В каждом человеке есть хорошее и плохое, и важно не давать второму брать верх, а в «Виндзорских насмешницах» действия окружающих были направлены именно на его проявление. Оправдывает ли спектакль кого-либо? Нет! Скорее, наблюдает и предупреждает, что надо быть осторожными именно из-за человеческой природы – злой по своей сути. Пессимистическая мораль.
Визуальное оформление постановки очень оригинально и своеобразно: каждый герой находится в светящейся рамке, отделяющей его от остальных, пусть даже переход из одной в другую возможен. Почему-то это создает ощущение телешоу или сериала, ощущение подглядывания. Что это может значить, понять не столь просто: среди моих теорий – «пузырь близкого окружения» или рамки приличий, принятой нормы поведения, что ограничивает героев. Предложенная программкой концепция обращения к залу, а не друг к другу, и взаимодействие через зрителей – ну, не уверена, не почувствовала это, как и слома четвертой стены. Выскакивают из рамок герои лишь однажды – во время первого акта в конце дуэли, что оживляет действие, но оставляет в некотором недоумении, что бы это могло значить, и почему именно в такой момент. Может быть, прямое противостояние доктора и священника – взрыв эмоций, выбивающий из общепринятого поведения, может быть, нет… Как бы там ни было, тема с выходом за рамки требует развития: я бы вывела финальную пару Анны и ее возлюбленного в конце на сцену из этих границ перед появлением Фальстафа с автоматом. Это означало бы и их победу, и их шаг в новый для них мир – за пределы привычного. Но, увы, пока что сделанный в первом акте акцент не находит продолжения.
Жанр «Виндзорских насмешниц» заявлен театром как черная комедия, и, пожалуй, он соблюдается: здесь есть, где посмеяться, и есть явно комедийные герои. Совершенно уморительно звучит акцент доктора, и хороши шутки над героями, в частности, Фальстафом, пусть и жестокие. При этом спектакль в части лексики, хотя и довольно развязный, но все же аккуратный, без скатывания в вульгарность. Шекспировский текст в его привычном стихотворном виде использован редко, чаще – или фантазия на тему, или вольный перевод – я не поняла. Но пока что театр Маяковского лучше всех справляется с этими классическими текстами, в том или ином виде.
Хотя спектакль не слишком длинный, и довольно живой, все-таки ему не хватает динамики. Художественный прием с разносом персонажей по прямоугольникам хорош, но ограничивает взаимодействие, видимо, это сказывается - действие хочется ускорить. Кроме того, отмечу, что все происходит в глубине сцены, так что и с первого ряда просмотр спектакля – не как на ладони. Это надо учитывать при приобретении билетов.
Для меня «Виндзорские насмешницы» не стали откровением, но это хороший современный, молодой по духу спектакль, появление которого в репертуаре я могу только приветствовать. Мне нравится его непустота, умение подчеркнуть и показать зрителю проблему, пусть даже постановка и не предлагает выход или надежду на него. Не думаю, что это однозначный хит, но уровень точно достойный.
"Дневник москвички", "Дзен"
