Фото: РИА НОВОСТИ/Алексей Филиппов
Как разбогатеть, но остаться честным человеком? И какие издержки возможны в ходе данного процесса? Об этом, а также о постоянстве человеческой натуры рассказал Театр имени Маяковского в новом спектакле «Бешеные деньги» по одноименной пьесе Александра Островского.
К одной из самых известных комедий знатока московских нравов молодой режиссер Анатолий Шульев подошел с похвальным пиететом. История о том, как деловой провинциал Савва Васильков дал промотавшимся столичным жителям урок жизни, преподнесена максимально близко к оригиналу. И это правильное решение. Островский не нуждается в принудительном осовременивании. Коллизии его пьес о пороках и достоинствах всегда актуальны — время идет, а люди не меняются.
Среди немногих вольностей, которые позволяет себе сценограф Мариус Яцовскис, воплощая быт 1860-х,— охапки сена, венчающие расставленные на сцене классицистские колонны: намек на деревенское происхождение покорителя столицы. Остальные аксессуары — мебель, посуда, костюмы, куклы в гостиной Чебоксаровых — радуют глаз соответствием времени и месту действия. Правда, модница и транжира Лидия (Полина Лазарева) могла бы почаще менять наряды — для того и живет, но мы-то понимаем, что у спектакля имеется бюджет.
Об умении жить согласно бюджету ведется речь и в пьесе. Склоняются также другие понятия, связанные с финансовой сферой. Закладные, векселя, купчие, банкротства, судебные приставы, долговые ямы упоминаются едва ли не чаще чувств. Да и чувства, как правило, имеют отношение к финансам, и эта особенность постановки находит сочувственный отклик у наших современников. «Никакая нужда, никакая красавица меня вором не сделают», — со сталью в голосе излагает свое кредо Васильков. В публике чувствуется недоумение: ну надо же, неужели такое возможно?
Зато как по маслу идут афоризмы душки-бездельника Телятева (Виталий Гребенников): «Совесть моя так же чиста, как и карманы»; «Когда есть деньги, давай первому встречному, когда нет — занимай у первого встречного»; «Нынче не тот богат, у кого денег много, а тот, кто их добывать умеет».
Васильков — из тех, кто умеет. Казалось бы, честь ему и хвала, но у драматурга к данной способности отношение сложное, и режиссер вместе с актером Алексеем Дякиным это учитывает, соответствующим образом выстраивая метаморфозу героя. Поначалу он форменный «тюлень» — неловкий, громогласный, дурно одетый, но безмерно притягательный в своей почти бескорыстной любви. К финалу любовь поставлена на деловые рельсы («мне нужно такую жену, чтоб можно было завести салон, в котором даже и министра принять не стыдно»), сам персонаж преображается в учтивого денди, но удивительным образом теряет всю свою манкость.
А вот московская дама Надежда Антоновна Чебоксарова не лишается привлекательности ни при каких обстоятельствах. От героини Светланы Немоляевой, любой ценой устраивающей счастье дочери, глаз не оторвать. Совершенство актерской техники и филигранный рисунок роли упоминать излишне — всё и так присутствует. Но о чуде женственности, которой народная артистка фонтанирует в свои без малого 80, следует сказать обязательно. Потому как для женщины и актрисы этот капитал в разы важнее денег.
Светлана Наборщикова, «Известия»
