Про жанр
В нашей истории столько пения, криков, стонов, стуков, что они должны быть основой жанрового определения. Но пока в единый жанр это все не складывается. Хотя… я бы определила его как «спектакль-песня». Артисты будут много петь, но даже если бы совсем не пели, «На траве двора» по своему посылу – песня. Это о вещах, о которых можно только спеть – просто человеческими словами не расскажешь. Сама проза построена очень музыкально. Песнь Песней.
Про автора
Творчество Асара Эппеля стало моим неожиданным открытием. Я купила совершенно затрапезную книжечку, понятия не имела, кто ее написал, о чем. Но мне понравилось звучание имени – Эп-пель-ль – как капель! Его проза – очень густая, по-платоновски неказистая, но вместе с тем такая нежная, такая пронзительная. Это соединение ужаса бытия с праздником жизни.
Мне особенно тепло о нем говорить, потому что мы были лично знакомы. Несколько лет назад сделали со студентами спектакль «На траве двора». Он приходил смотреть, очень хотел, чтобы мы это играли, но, к сожалению, не сложилось.
«На траве двора». Версия первая
Моя главная печаль в том, что меня окружают люди, которые говорят: «Я помню первый спектакль». Но он был совсем другим. Мы делали его со студентами весело и азартно – вечерами, между делом. И спектакль получился легкий, необязательный. Неожиданно его очень многие полюбили и запомнили, а теперь нужно, чтобы полюбили новый.
От материала я не уходила. Все эти годы мы с ребятами хотели восстановить спектакль, но не получалось. И когда Миндаугас Карбаускис предложил мне посотрудничать в новом сезоне, я в свою очередь предложила ему несколько вариантов – и он выбрал Эппеля. Его совсем не смутило, что спектакль «На траве двора» уже был.
Про выбор
Есть несколько текстов, которым я должна дать возможность прозвучать. Я чувствую ответственность за то, чтобы они попали на сцену. Это признание в любви. Много чему, много кому. Это не модно, я изначально понимаю. И, скорее всего, у многих спектакль вызовет ироническую улыбку. Но не сделать прозу Эппеля я просто не могу.
Про время
Для наших актеров – Александра Андриенко и Натальи Филипповой – места, о которых идет речь в рассказе Эппеля, вообще являются родными. Но «На траве двора» – не спектакль-ретро. Мы не восстанавливаем время. Это не Москва 50-х. Это придуманное пространство, мифологическое – «коробочка для игр», в которой сидит главный герой и вспоминает, тоскует по траве, которой не стало.
Про актеров и героев
Основных персонажей – семь, и все они переплетены между собой. Автора, человека, в котором вся эта история живет, играет Алексей Золотовицкий. Несмотря на то, что он мой бывший студент, мы никогда вместе не делали большой подробной работы. И мне очень хотелось, чтобы это, наконец, случилось. Он прошел долгий путь, работая над ролью. Ему приходится находиться в двух измерениях – играть мальчика, который живет в останкинском дворе, и взрослого человека, который вспоминает все, что было в 50-х.
В персонаже Александра Андриенко многие вопросы находят разрешение. Он просидел в этом дворе, как на запасном аэродроме, всю жизнь. В ожидании. Я очень надеюсь, что Александр позволит себе публично быть самим собой. Если это случится, у спектакля возникнет трагический резонанс.
Еще в команде – Наталья Филиппова, актриса тонкая и трепетная, делает то, что ей не очень свойственно. Женя Матвеев, наш выпускник, блестяще играл в студенческих спектаклях, потом несколько лет работал в «Современнике», а с нового сезона принят в труппу «Маяковки», чему я очень рада. По-моему, он на своем месте. Наша Катя Агеева – человек очень одаренный, нутряной. Вокруг нее всегда возникает свой особенный мир. Нияз Гаждиев – тоже выпускник нашей мастерской, но другого поколения. Играет крымского татарина Сулеймана Оседлаевича. Очень подробно работает, требовательно. Один эпизод, но он должен запомнится – трудная задача. Вера Панфилова, выпускница мастерской Сергея Женовача, – максималист, очень смелая актриса, отчаянно отдается своей роли, за что я ей благодарна.
И как не сказать о хрупкой Лере Куликовой, которая играет Корейскую Артистку и осваивает контрабас, о пластичном Василии Миролюбове, который еще и на ударных играет, об Алексее Сергееве, который умеет и в самой маленькой роли прозвучать. Все они – тоже выпускники нашей мастерской в ГИТИСе.
Про работу в Маяковке
Я благодарна театру за то, что он приютил нашего «В.О.Л.К.а». Это было личное решение Миндаугаса Карбаускиса. А сейчас мы репетируем на Сретенке. Это, конечно, отдельный остров со своей атмосферой. Все к нам очень внимательны. Монтировщики трогательно сидят на репетициях и иногда пытаются даже в них участвовать. Но процесс поиска общего языка был очень трудным. Создать среду, которая объединила бы таких разных артистов, – вот что меня занимало.
Про «прозрачный театр»
Бывает, что на репетициях много придумываешь, пробуешь, но случается момент, когда все это отступает, и что-то невидимое говорит через актера. Это не объяснить словами. Это когда воздух начинает говорить о самом главном. И это так ощутимо и так необыкновенно! Ради этого все в театре и происходит.
Маша Третьякова, «Театрал»
Оригинальный адрес статьи
