Предлагаю взглянуть на хронику самых разных событий сезона 2015/2016 гг., которые уже стали историей, пополнив картину театральной жизни Москвы в первой половине ХХI века.
В этом сезоне обозначилось несколько очевидных тенденций, которые, не приходится сомневаться, получат свое дальнейшее развитие.
Тенденция первая — критическая. Именно в этом сезоне как никогда на первый план выдвигаются (внимание!) не режиссеры с художниками и актерами, а театральные критики. Выдвигаются самостоятельно и ну давай между собой отношения выяснять: кто главнее, кто влиятельнее. Сегодня критик явно хочет быть лидером театрального процесса, непременно называться экспертом, выписывающим справочки на жизнь или смерть. Создается ассоциация театральных критиков, и при этом глобальный раскол в их стане продолжается.
А в это время… В начале октября Вахтанговский театр открывает новую сцену, 13 лет простоявшую в долгострое. Пространство всем на зависть: зал — 200 мест, современные цеха (например самая большая столярка в столице), а также тренажерный зал с саунами и бассейном для поддержания формы только работников театра — никакой коммерции. Спустя несколько месяцев вахтанговцы откроют музей-квартиру своего основателя в Денежном переулке. Таким образом, благодаря грамотной работе руководства театра в районе Арбата образуется настоящий театральный квартал Вахтангова, хотя такого названия на карте пока нет. Маршрут — Театральная школа имени Щукина (знаменитая Щука) — сам театр с основной, малой и новой сценами — музей-квартира Вахтангова. Фигуру завершит филиал Вахтанговского имени Симонова, который после реконструкции откроется уже в новом сезоне.
Реальная угроза банкротства нависает над «Гоголь-центром» — финансовые проверки находят массу серьезных нарушений в работе дирекции, в результате чего за очагом радикального искусства числится долг более чем в 80 000 миллионов рублей. Но, к чести театра, стоит сказать, что часть средств он находит сам, часть покрывают его коллеги по театральному цеху, а также аукцион, организованный представителями театрального сообщества во спасение «Гоголь-центра». Так что долг по обязательным налоговым платежам в бюджет погашен - театр приступает к работе над ошибками.
«Современник» временно переезжает на Яузу, но, как известно, нет у нас ничего более постоянного, чем временное. Театр работает, а в здании на Чистых прудах ремонтные работы никак не начинаются — бюрократическая волокита, бесконечные согласования по документации, деньгам... Все в шоке, труппа нервничает, и среди поклонников возникают небеспочвенные слухи, что любимый театр москвичей может не вернуться на свое законное место. Но последние вести с «полей» обнадеживают: кажется, бумажный процесс завершается, и в конце лета начнется ремонт.
Ирина Апексимова, несмотря на чудовищный прессинг со стороны людей, которые в 2011-ом выгнали Юрия Любимова из театра, проводит ремонт старой сцены и запускает проект «Открытая репетиция». На него возлагаются большие надежды — вернуть измотанный собраниями, митингами и судами коллектив к нормальной трудовой жизни.
Сбывается мечта поклонников оперного искусства — в бывшей усадьбе княгини Шаховской после восьмилетнего ремонта наконец открывается «Геликон-опера». Здание с роскошными большим, малым и несколькими камерными залами. Предмет особой гордости — архитектурное решение, которое позволило не просто сохранить историческое крыльцо усадьбы, а сделать его функциональным элементом зала. Главный виновник события — Дмитрий Бертман: он выдержал многолетнюю борьбу с разными чиновничьими, строительными и прочими организациями, и ему мы обязаны открытием «Геликона» с его фирменным оранжевым цветом — цветом победы.
Все разговоры о том, что в Москве нет кадрового резерва худруков и директоров столичных театров, остаются на уровне разговоров вместо конкретных шагов, которые могли сделать Минкульт РФ и Департамент культуры. А кадры есть, но до сих пор без своих театров остаются такие лидеры, как Владимир Панков и Дмитрий Брусникин, которые по заслугам могли бы давно их получить. В их активе — ученики, громкие спектакли и сформировавшийся стиль, но… Панков, лидер SounDrama, мечется по площадкам, да и Брусникину не позавидуешь: сначала его мастерскую сослали в студию «Человек», а теперь — в «Практику» резидентом.
Впервые в России зрителю явлено в театре масса голых тел — спектаклем «Мюллер-машина» в «Гоголь-центре». У эксперимента по скрещиванию социального текста с совсем голой натурой 18 статистов противников и приверженцев, 50 на 50. Народ ломится посмотреть на обычных голых (а не многогрудых и многочленных), но, удовлетворив любопытство, остальные полтора часа позевывает. Голых много, талантливых мало. Замечу, что обнаженка в театре (и это вторая тенденция) становится устойчивым трендом. Даже на вручении премии СТД — «Гвоздь сезона», первый провокатор в нашем театре Константин Богомолов, весьма чуткий к веяниям моды, тоже обнажается, при этом прикрывшись основами государственной политики в области культуры, то есть натурально положил на основы с прибором. За что получает прозвище — Филолог Голый.
Из-за резко ухудшившейся экономической ситуации бизнесмен Гордеев уже не может в нужном объеме финансировать один из лучших молодых театров Москвы — Студию театрального искусства под руководством Сергея Женовача. Год труппа пытается выжить самостоятельно: много ездит на гастроли, играет, но тем не менее без господдержки, и это очевидно, ей не выжить. А театр — уникальный, и ясно, что его надо сохранить, чтобы потомки не сказали: «женовачи» погибли во времена Кибовского и Мединского.
Ко всеобщей радости, Минкультуры продлевает еще на три года контракт с руководителем БДТ Андреем Могучим. Хотя многие ожидали обратного, поскольку очень талантливому художнику и организатору пока не удается совместить кассу с искусством. Это что называется закулисная информация. Хотя на сайте Минкульта значится , что Владимир Мединский после МХТ им Чехова, где все последние годы посещаемость не опускается ниже 99 процентов..." выделил , "и БДТ имени Товстоногова, где в два раза за последний год выросли финансовые и экономические показатели работы". Вообще, это дилемма для всех — искусство или деньги — как третья тенденция будет с большей очевидностью вставать перед мастерами культуры. А рука дающего (Минкульт, Департамент культуры) все настойчивее будет спрашивать у театров «где деньги» — и увеличивать им госзадание.
В Сокольниках после многолетнего ремонта открывается новенький театр — Романа Виктюка, обошедшийся Москве в миллиард, но... здание знаменитого архитектора Мельникова как игрушка так и не распахивает двери для публики, а труппа продолжает кочевать на съемных площадках.
Между тем весь сезон не затихают страсти по «Золотой маске» — внутри главной нацпремии в области театра, вокруг и в отдалении. Все громче раздаются обвинения в ее несправедливой раздаче, зажимании одних, нахальном продвижении других. Что еще раз доказывает: где конкурс, там всегда будут обиженные и недовольные. Но в какой-то момент количество недовольных переходит в качество, и Минкульт, как основной финансист, ставит ребром вопрос о реформировании премии. Создается рабочая группа, которая добивается: 1) ротации критиков в экспертных советах, и в них входят люди с разными эстетическими взглядами; 2) расширено представительство экспертов из регионов; и 3) организаторы стремятся к тому, чтобы как можно больше экспертов посмотрело вживую (а не по видео) российских претендентов на «ЗМ».
Как ни странно, в результате изменений (а может, так совпало), но именно в этом сезоне церемония награждения «Маски» впервые за последние годы проходит на ура, и постановка ее Евгением Писаревым в стиле цирк-антик не получает ни одного черного шара.
Еще одна тенденция — оценка художника по его политическим взглядам и участию в политической жизни страны. Либеральные взгляды творцов уже гарантируют высокий балл и статус (Интернет, не подконтрольные государству СМИ, премии), даже если это зрелище сомнительного качества.
И весь год на разных уровнях встает вопрос о критериях оценки работы учреждений культуры вообще и прежде всего театров. Какой принцип должен лежать в основе — проданные билеты или художественные ценности — пока никто не может ответить. Но сама постановка вопроса — тревожный сигнал к действиям со стороны государства, которое рано или поздно проведет жесткие реформы в театральной сфере. И вот тогда все вдруг вспомнят те благословенные времена, когда театры (особенно столичные) денег не считали, а художники и артисты были обласканными шутами при дворе советской власти.
Театральная премия «Московского Комсомольца»
МЭТРЫ:
Лучшая мужская роль — Владимир Симонов (Минетти, спектакль «Минетти», Театр им. Евгения Вахтангова);
Лучшая женская роль — Юлия Борисова (мадам Катрин Готье, «Возьмите зонт, мадам Готье», Театр им. Евгения Вахтангова); Евгения Симонова (Софья Толстая, «Русский роман», Театр им. Маяковского);
Лучшая мужская роль второго плана — Александр Андриенко (Василь Гаврилыч Ковыльчук, «На траве двора», Театр им. Маяковского);
Лучшая женская роль второго плана — Ольга Тумайкина (Марфа Кабанова, «Гроза», Театр им. Евгения Вахтангова); Татьяна Говорова (Михаэлла, «Счастливчики», Театр им. Ермоловой);
Лучший спектакль (большая сцена) — «Вишневый сад» (Андрей Кончаловский, Театр им. Моссовета).
Лучший спектакль (малая сцена) — «Минетти» (Римас Туминас, Театр им. Евгения Вахтангова);
Художник — Сергей Бархин («Русский роман», Театр им. Маяковского).
ПОЛУМЭТРЫ:
Лучшая мужская роль — Андрей Заводюк (Свифт, «Дом, который построил Свифт», Театр им. Пушкина); Филипп Янковский (Дэвид, «Dreamworks», МХТ им. Чехова);
Лучшая женская роль — Юлия Высоцкая (Раневская, «Вишневый сад», Театр им. Моссовета);
Лучшая мужская роль второго плана — Александр Домогаров (Гаев, «Вишневый сад», Театр им. Моссовета); Татьяна Орлова (Чертков, «Русский роман», Театр им. Маяковского);
Лучшая женская роль второго плана — Ирина Пегова (Салли, «Dreamworks», МХТ им. Чехова);
Лучший спектакль (большая сцена) — «Русский роман» (Миндаугас Карбаускис, Театр им. Маяковского); «Дом, который построил Свифт» (Евгений Писарев, Театр им. Пушкина);
Лучший спектакль (малая сцена) — «Кира Георгиевна» (Сергей Женовач, Студия театрального искусства); «Не все коту масленица» (реж. Виктор Шамиров, Театр им. Моссовета, сцена под крышей);
Лучший художник — Мария и Алексей Трегубовы («Dreamworks», МХТ. им. Чехова).
НАЧИНАЮЩИЕ:
Лучшая мужская роль — Андрей Назимов (Юрочка, электрик, «Кира Георгиевна», Студия театрального искусства); Алексей Золотовицкий (автор, «На траве двора», Театр им. Маяковского);
Лучшая женская роль — Вера Панфилова (Соня, «Русский роман», Театр им. Маяковского); Евгения Крегжде (Катерина, «Гроза», Театр им. Евгения Вахтангова);
Лучшая женская роль второго плана — Евгений Косырев (Феклуша, «Гроза», Театр им. Евгения Вахтангова);
Лучшая мужская роль второго плана — Виталийс Семеновс (Кот, «Гроза», Театр им. Евгения Вахтангова); Павел Попов (Тихон, «Гроза», Театр им. Евгения Вахтангова);
Лучший спектакль — «Чехов» (реж. Георгий Долмазян, театр «Мост»).
ДРУГИЕ НОМИНАЦИИ:
Мимический ансамбль — Лада Чуровская, Виталийс Семенов, Юрий Поляк,Максим Мальцев (спектакль «Минетти», Театр им. Евгения Вахтангова);
Человек года — Дмитрий Бертман («Геликон-опера»).
Марина Райкина, «Московский комсомолец»
