Евгения Павловна Симонова, Народная артистка России, лауреат многих премий - одна из самых востребованных актрис российского театра и кино, обожаемая зрителями, влюбившимися в нее с первого взгляда. Ценители театра знают ее как блистательную театральную актрису, которая уже почти 40 лет служит в труппе легендарного театра имени Маяковского. В этом году Евгения Симонова принимает участие в VII Международном фестивале "Гешер".
- В свете 90-летия театра Маяковского, расскажите, что нового появилось в нем сегодня, и что осталось традиционным?
- Это достаточно сложный вопрос, который, скорее, может разбираться историками театра. Кстати говоря, к юбилею вышел изумительный спектакль-капустник, называется "Девять по десять". Поставил его молодой режиссер Никита Кобелев. Он вместе с молодым драматургом Сашей Денисовой создали спектакль об истории театра в форме капустника. Это было сделано настолько высокопрофессионально, с глубоким знанием предмета, с почтением и уважением к актерам и режиссерам, с таким юмором и любовью, что это вышло за рамки семейного театрального капустника. Сегодня спектакль уже включен в репертуар в неожиданном пространстве - в гардеробе театра! В нем отражены основные этапы в жизни театра, возглавляемого мэтрами театрального искусства Мейерхольдом, Охлопковым, Гончаровым. Художественный руководитель Миндаугас Карбаускис, начавший работать с нами 2 года назад, продолжает традиции русского репертуарного театра, привнося в них нечто новое. Сегодня он строит свой театр - театр Карбаускиса.
- Миндаугас Карбаускис славится тем, что внес свежую струю в работу театра, вдохновил труппу и обновил публику. Расскажите о своем опыте работы с ним.
- Я знала Карбаускиса еще до его работы в театре Маяковского. Он широко известен в театральном мире: режиссер, награжденный различными премиями, его спектакли идут во многих театрах Москвы с неизменным успехом. Настоящий режиссер - это достаточно редкое явление, и Карбаускис таким, безусловно, является. Однако руководителю театра требуется намного больше качеств для эффективной работы. На сегодняшний день мы прожили вместе уже два года, и должна сказать, что Карбаускис вызывает у меня неизменное чувство уважения и благодарности за его работу. Несмотря на то, что он режиссер новой формации, ученик Фоменко, он унаследовал классические традиции. Художник нового времени, со своим языком, своим взглядом, он ведет себя в театре всегда поразительно деликатно, я бы сказала, великодушно. В репертуарных театрах достаточно жесткая система, при которой ведется постоянный отбор. Но Карбаускис за два года практически никого не уволил, и даже повесил в своем кабинете портреты всего состава театра (а труппа у нас большая). Он старается, чтобы как можно больше артистов были задействованы в работе. В общем, ведет себя мудро, творчески и очень бережно по отношению к репертуарному театру, у которого достаточно конкурентов. За два последних сезона мы выпустили рекордное количество спектаклей - 8 премьер, и это просто грандиозно! Также в этом сезоне я имела счастье работать с Карбаускисом над спектаклем "Август. Графство Осейдж", и могу сказать, что это потрясающий опыт.
- Расскажите о пьесе "На чемоданах", с которой вы приезжаете на фестиваль Гешер. Сюжет охарактеризован самим автором, как "комедия в 8 похоронах". Это комедия абсурда? Каким вы находите характер сюжета?
- Для меня это была первая встреча с драматургией Ханоха Левина. Открытием и исключительно важным событием стало уже само знакомство с пьесой. Да, это абсурд, это очень непростое построение драматургической ткани, наконец, это потрясающая история, полная любви, страсти, неискоренимой потребности человека быть счастливым, и, в то же время, пронизанная отчаянием и надеждой. Для меня эта пьеса - модель мира и бесконечных вариаций отношений между людьми. Этот спектакль пользуется в нашем театре большим успехом и я его очень люблю.
- Как вы считаете, почему спектакль так популярен у публики? Критики и журналисты говорили о том, что коллектив подобран режиссером Александром Коручековым идеально. В этом все дело?
- Вообще, театральная постановка - это соединение. Можно взять прекрасную пьесу, но спектакль может не получиться. Реже, но случается - хорошая пьеса и хороший режиссер, но опять-таки следует неудача. Есть еще один важный фактор, оказывающий большое влияние на результат - распределение ролей. Успех - это когда все вместе совпадает. В нашем случае, как мне кажется, изначально был хороший материал, очень точное распределение, когда каждый артист находится на своем месте, а ведь в спектакле задействовано 22 актера. Решение этого спектакля и сценография принадлежат Карбаускису, но также очень большая работа была проделана режиссером Александром Коручековым, с которым мы долго и подробно репетировали. Так что здесь все совпало.
- Насколько интересна московскому зрителю постановка по пьесе израильского автора?
- Мы изначально не ставили задачу сыграть узко национальную историю. Напротив, москвичи воспринимают ее, как личную, очень близкую. В этой пьесе присутствует еврейский юмор, явление которого уникально как в жизни, так и в литературе и драматургии. Конечно, это дает неповторимую интонацию, но мне кажется, пьеса в первую очередь о проблемах общечеловеческих.
- Для российского зрителя Ханох Левин - новое явление в театре, и трактовка иностранного автора воспринимается, как готовый продукт. Какой отклик на свою постановку вы предполагаете у израильской публики?
- В отличие, например, от музыки, у театра достаточно сильный языковой барьер. Наш спектакль, скорее всего, будет смотреть русскоязычный израильский зритель. Разумеется, нам интересно, какой будет реакция. Кстати, актриса, ранее служившая в театре Маяковского, гениальная Евгения Додина, которая затем работала в Гешере и в Габиме, приезжала в Москву, приходила на наш спектакль и он ей понравился. Она очень строгий зритель и потрясающая артистка, и ее отзыв вселяет надежду на успех в Израиле.
- Расскажите о вашей роли в пьесе "На чемоданах". Героиня, которую вы играете, достаточно мрачная женщина. Легко ли вам давался ее характер? Чем она вам близка?
- Конечно, она от меня очень далека. Однако с возрастом мне вообще стало интереснее играть героинь, которые мне не близки. Кто-то из великих театральных режиссеров говорил, что в роли надо идти от себя, но как можно дальше. В каждом человеке так много всего намешано, и, если покопаться, то удастся найти даже то, чего не хотелось бы. В этом сложность и драматизм нашей профессии. С пьесой "На чемоданах" мне было непросто. Для меня всегда важно понять, с чем связана боль в человеке, почему он озлоблен на весь мир. В пьесе есть изумительная сцена, в которой к моей героине приходит ее умерший муж, и она становится такой, какой была когда-то в прошлом. Жизнь сложна, и не всем удается ее прожить с победой. Когда ты видишь этот мучительный путь, с чего все начиналось, тогда ты можешь пройти его вместе со своим персонажем.
- Тема смерти, как избавления от земных страданий, проведена через весь спектакль. Этот сюжет может вызвать не только переживания, но и страхи. В чем символизм происходящего на сцене?
- Если бы мы играли эту пьесу, как реалистическую драму, то, наверное, это было бы очень тяжело и страшно. Герои в ней постоянно уезжают или умирают. Однако достоинство этого произведения в том, что в нем присутствует поразительный свет. Как это достигается, мне трудно сказать. Думаю, что такая масштабная личность, как Ханох Левин, обладает даром смотреть на мир особенным образом. Характеры персонажей наполнены юмором, любовью и надеждой. Они страдают не только от жестокости жизни, но, как и многие из нас, от самих себя и своего несовершенства. Жизнь человека - это не цепь событий, а цепь реакций на события. Конечно, она во многом трагична, но мы всегда должны пытаться видеть в ней свет.
- Среди спектаклей есть ли такие, которые вы выходите играть с удовольствием и трепетом?
- В моем возрасте у меня есть своеобразная роскошь, а именно право выбора. Например, в спектакле "Враги. История любви" по книге Исаака Зингера, который поставлен в театре Современник режиссером Евгением Арье, я играю очень трагическую роль. Для меня, как для матери и бабушки, самая страшная тема - это смерть детей. У каждого актера есть ситуации, когда сложно ввести себя в определенные состояния, и чтобы достичь их, приходится фантазировать, вызывать в себе чувства через какие-то образы. Но тема детей всегда была для меня под запретом. Даже в мыслях я никогда не позволяла себе затронуть этот вопрос, потому что ничего дороже моих детей и семьи для меня нет. Мне было трудно и мучительно погружаться в этот мрак, в эту бездну и безысходность жизни героини. Но я решила, что это мой долг. Это тема, о которой нельзя молчать.
И вот я играю женщину, на глазах которой расстреляли ее детей. Для меня это было огромным испытанием, на которое я согласилась только потому, что роль мне предложили Евгений Арье и Галина Волчек, и в постановке был задействован очень мощный актерский состав: Чулпан Хаматова, Алена Бабенко, Сергей Юшкевич и другие. И, конечно же, это дань уважения Исааку Зингеру, с чьим творчеством я давно знакома.
В театре Маяковского я играю в спектакле "Месяц в деревне", где у меня очень любимая мною роль. Конечно, она мне уже совсем не подходит по возрасту, но я не могу уйти из этого красивого и изысканного спектакля. Там у меня замечательные партнеры, прелестная юная восходящая звезда - Полина Лазарева, которую я просто обожаю.
- Сегодня есть несколько постановок, в которых вы играете вместе со своей дочерью, Зоей Кайдановской. Влияет ли это каким-то образом на рабочий процесс?
- Передача опыта у нас минимальная. Зоя очень талантливый человек, и мы с ней много играем вместе. В партнерстве дополнительное знание всегда положительно сказывается на результате. Почему репертуарные театры выигрывают в смысле ансамблевого существования? Потому что актеры проживают вместе целую жизнь, есть сыгранность. Некоторые вещи невозможно построить, так как они рождаются от какого-то дополнительного знания. Последней премьерой, где мы с Зоей играли вместе, стала американская пьеса "Август. Графство Осейдж". Зоя играет одну из трех моих дочерей. В некоторых сценах нам играть особенно легко, так как почти аналогичные ситуации мы уже много раз проживали в реальности.
В пьесе "На чемоданах" наши героини не пересекаются. Но могу сказать, что там у нее очень интересная роль. Я просто счастлива, что она приедет в Израиль. Конечно, времени будет не так много, но надеюсь, она что-то успеет увидеть и почувствовать.
- Есть ли у вас какие-то постоянные связи, "мосты" с театром Гешер?
- Конечно. Главный режиссер театра Гешер Евгений Михайлович Арье выпустил в свое время в театре Маяковского грандиозный спектакль "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", ставший открытием Тома Стоппарда для Москвы. В 1991 году Евгений Арье начал создавать Гешер в Израиле, куда забрал из театра Маяковского четверых очень талантливых молодых артистов: Евгению Додину, Наташу Манор, Сашу Демидова и Игоря Миркурбанова. Вскоре после этого, в 1994 году, мы побывали с большими гастролями спектакля "Круг" в разных городах Израиля, и у нас была возможность встретиться. С тех пор, каждый раз приезжая в Израиль, я старалась обязательно попасть в Гешер на спектакль. Мы всегда с интересом следили за тем, как Гешер становился мощным европейским театром, который теперь признан во всем мире, и к которому у меня лично отношение очень теплое, по-своему родственное. Фестиваль "Гешер" - еще одна возможность встретиться, и я этому рада.
