«Бердичев» в Маяковке — серьезная заявка на зрительский успех. Все четыре часа, что длится театральный рассказ о двух сестрах-еврейках, живущих бок о бок 30 лет, зал живо реагирует. Плачет и смеется так, будто давно не разрешал себе эмоций, а на этот раз не удержался. Пьеса советского эмигранта Фридриха Горенштейна (которая, к слову, никогда ранее не ставилась) задевает в душе самое потаенное. Вызывает в памяти ушедших родных, детских друзей и уже несуществующую страну. Но самое главное, — она рассказывает о том, что важно во все времена, — семье и доме.

 

Перед спектаклем зрителям раздают подробные программки с описанием некогда еврейского городка Бердичев в Житомирской области, его страшного прошлого, тяжелого настоящего и горького будущего (когда-то здесь жили 23 тысячи евреев, после войны осталось 15, сегодня живет всего 300). Казалось бы, речь об ужасах истории. Но молодой режиссер Никита Кобелев акцент делает на другом. Исторический контекст ему важен (во время действия с колосников спускаются черные ящички со светящейся датой — от послевоенного 45 до 75 года, советские интерьеры воспроизведены с максимальной точностью), но он не смыслообразующий. В разговоре с прошлым и о прошлом, Кобелев пытается задать вопросы о течении человеческой жизни вообще. Как именно она движется и зачем. История сестер Рахили и Злоты — это история о беспрерывных семейных скандалах из-за ерунды и одновременно история о безусловной любви между родными людьми. О невидимой семейной связи, которая побеждает и горе, и разлуку, и ненависть, и смерть. У Рахиль на войне погиб муж, осталось две дочери. Растит она их одна, потом выдает замуж. А дальше — перепалки с бездетной и живущей тут же, в коммуналке, сестрой. Ссоры с мужем одной дочери, тяжелые разговоры по телефону с другой, бесконечное ожидание встречи и суетливое копошение на тему обеда-ужина. Яркого финала у неяркой судьбы никакого нет.

 

Рахиль играет Татьяна Орлова, хорошо знакомая массовому зрителю по сериалам и ситкомам. Образ тяжелой на руку и острой на язык грузной «тетки», безусловно, ее. Ее героиня может оскорбить и обидеть словом, но никогда — предать. В ее речи много смешного («писять глазами», «я войду тебе в лицо!»), и потому Орловой, привыкшей к успеху своих комедийных метаморфоз, трудно перестраивается. Ей нужно играть так, чтобы было не гротескно, а только смешно. И непременно больно. Тем не менее, в главном образ Рахиль — это удача. Остальное, уверены, сложится, как только улягутся премьерные страсти.

Вообще вся актерская команда работает очень сильно (чего стоит одна только речь всех действующих лиц, окрашенная «еврейством»). Но ошибкой было бы не выделить Александра Паля. Молодой артист, только что вошедший в труппу Маяковки (и хорошо известный ролью в комедии «Горько!»), в спектакле стал Вилей, племянником главных героинь (этот образ Горенштейн писал с себя). Порывистого мальчишку мало кому заметной душевной глубины он как будто даже не играет. Его феноменальная органичность убеждает каждого сидящего в зале, — Виля любит этот несчастный Бердичев и знает, что ему приходит конец. В будущем ведь растворяется всё — и города, и люди, и беды (и еврейские, и все остальные). Бердичев в спектакле Кобелева вообще, похоже, символ. Чего-то мифического, уже ушедшего, но еще живого в памяти. А пока жива память, ничто не умрет.

фото Сергея Петрова

Наталья Витвицкая, «Ваш Досуг»