А сам Лев Толстой незримо присутствует то где-то в соседней комнате, то на диване за ширмой, то за фигурами людей, плотно стоящими перед ним на его последней станции Астапово.
Таков спектакль «Русский роман» московского Театра Маяковского, который вошел в программу нынешнего XXII фестиваля «Золотая маска в Латвии». Причем, в трех городах – Риге, Лиепае и Вентспилсе. Автор, известный литовский драматург Марюс Ивашкявичюс разбил почти четырехчасовое действо на эпизоды, где его представления о семейной жизни Толстых перемежаются со сценами на тему романа «Анна Каренина». В названиях эпизодов присутствуют время, место, персонажи, предметы или состояния. Например, «XIX век. Покровское. Левин. Тепло», «Ясная поляна. Мать. Крест», «XIX век. Анна Каренина. Бред» и т.д.
Foto: A. Romanovs, Picasa
Режиссер «Русского романа», художественный руководитель «Маяковки» Миндаугас Карбаускис и сценограф Сергей Бархин сумели – весьма успешно – разыграть все сцены в одной выгородке. Это стандартная обстановка усадьбы: белая кафельная печь, диваны с полосатой обивкой, венские стулья, стол с раздвижной серединой. И на заднем плане пузатые колонны – барская усадьба все-таки, а не крестьянская изба. Впрочем, о нелегком крестьянском труде говорит стоящий на сцене стог. И сами работники на покосе в постановке присутствуют. Как же без них, если на сцене пропагандист простой сельской жизни Левин (актер Алексей Дякин) и вне сцены сам Толстой.
Foto: A. Romanovs, Picasa Foto: A. Romanovs, Picasa
Героиня болезненно переживает уход Льва Николаевича в поиск сверх истин. Он ей больше не принадлежит. Он принадлежит тем, кто теперь читает его дневники. В первую очередь, личному секретарю писателя Черткову, с которым Толстой сблизился в конце жизни. Любопытно, что Черткова играет Татьяна Орлова, которая в «Русском романе» предстает еще и в образе другой «разлучницы» - грудастой Аксиньи – объекта женской ревности Софьи Андреевны. Еще одно смешение, придуманное режиссером Карбаускисом. Обыгрывается в пьесе и фамилия Чертков. Софья Андреевна зовет священника, чтобы окропить кабинет мужа святой водой и изгнать беса. Но не тут-то было - бес выскакивает из шкафа с толстовскими бумагами и, отряхнувшись, ухмыляется: ишь, что удумали!
Софья Андреевна ревнует своего Левочку даже к нему самому, великому Толстому. Даже домашние считают ее супружеские претензии малозначимыми и меркантильными. Апогеем ее борьбы за мужа и страданий стала трагичная сцена, когда она на заброшенном полустанке не может прорваться к умирающему мужу сквозь «стену» фанатов, жаждущих последних пророчеств.
Такой сложнейший драматический образ создает на сцене Евгения Симонова, получившая «Золотую маску» за лучшую женскую роль. А сам спектакль удостоен премии «Золотая маска» в номинации драматическая постановка большой формы.
Foto: A. Romanovs, Picasa
Драматург Марюс Ивашкявичюс так охарактеризовал свою пьесу: «Русский роман» – это своеобразная семейная сага, вариация на тему романа «Анна Каренина», в которой Лев Николаевич Толстой выступает не только как автор своего шедевра, но и как автор своей же семейной драмы. Бывают романы, построенные на жизни автора. Но бывают и такие, которые в будущем строят жизнь автора. Либо ее ломают. И тогда в этом слиянии реального и художественного автор становится самой трагичной фигурой своих творений».
