Молодые московские режиссеры экспериментируют с Шекспиром

На московской сцене вышли два новых спектакля по Шекспиру. Премьеры многое роднит: играются на малых сценах известных театров, поставлены молодыми режиссерами и в предельно мрачной стилистике. И там и тут не то что не появится свет в конце тоннеля - даже не забрезжит. Можно, конечно, вспомнить, что прилагательное "мрачный" в английском языке появилось именно благодаря великому барду (как и еще пара тысяч новых слов). Но все же точно ли Шекспир - одна сплошная беспросветность?



Пьеса "Мера за меру", может быть, не столь обласкана режиссерским вниманием, как те же "Гамлет" или "Король Лир", но тем интереснее - шекспировские строки легко прикладывать к любому времени. В Маяковке этот сюжет возник из Лаборатории игрового театра, прошедшей к юбилею легендарного режиссера и педагога Андрея Гончарова, возглавлявшего Театр Маяковского больше тридцати лет. Три лучших эскиза были отобраны с перспективой доработки до полноценных спектаклей - "Мера за меру" Александра Золотовицкого стала первой премьерой из этой серии, пополнившей репертуар.

На темную сцену под красным светом прожектора выкатывается стол - двигают его полуобнаженные извивающиеся люди в страшных масках. На столе - свернувшись калачиком, в отчаянии закрыв глаза, заткнув уши - лежит Изабелла (Наталья Палагушкина), главная героиня "антикомедии" (так в пику жанру обозначили действо современные постановщики). Девушка готовится к постригу, и вся эта свистопляска вокруг нее, в белоснежном послушническом одеянии, до которого так и норовят дотронуться похотливые анонимы, с одной стороны, - обозначает безумный мир, который только и заслуживает того, чтобы от него отречься (но разве он так просто отпустит?), а с другой - человеческие пороки, с которыми предстоит ожесточенная борьба. По злому року судьбы именно эта чистая душа, уже все для себя решившая, испытает на себе весь натиск окружающего мрака. Понятно же - и тьма идет на свет...

Брата Изабеллы Клавдио (Всеволод Макаров) приговорили к смертной казни за связь до брака, хоть и по любви. Жесткие порядки ввел Анджело (Евгений Матвеев) - наместник герцога Вены (Дмитрий Гарнов), известный своим благочестивым образом жизни и справедливостью. В спектакле Анджело - этакий современный менеджер. На обтянутом зеленым сукном столе у него - куча красных папок с делами. В руках - кофейная чашечка на блюдце. Он решил спасти город от разврата - при том, что начинать, по сути, надо бы с него самого. Изабелла просит за брата - благодетель Анджело требует в качестве оплаты провести с ним ночь. Девушка уверена, что Клавдио лучше примет смерть, чем допустит ее позор, - но тот униженно уговаривает ее пойти на этот грех ("Бог простит").

Драма на сцене Маяковки все больше напоминает цирковое представление - только не доброе и не веселое (хотя юмора в спектакле много). Это скорее атмосфера фрик-шоу. Вокруг шатаются пьяные горожане, безглазые держатели домов терпимости, всклокоченные продажные дамы с потекшей тушью... Последние приметы человеческого облика стираются от выбеленных лиц и угарных танцев под электронные биты. Средневековые костюмы соседствуют с современными (Анджело, например, в классической "двойке"), а светящийся крест, венчающий декорацию над головами героев, то и дело разъезжается в разные стороны - подлинной добродетели нет ни в ком.

Драма на сцене Маяковки напоминает цирковое представление - только не доброе и веселое, а скорее фрик-шоу.

В финале лукавый наместник выведен на чистую воду, а вернувшийся герцог - тайно наблюдавший за всеми его беззакониями - предлагает руку Изабелле. Это у Шекспира. А в спектакле все гораздо злее. Герцог только с виду приличный человек - и девушка, конечно, станет жертвой его домогательств. В полупомешательстве от горя она поджигает город и всех его жителей.

Источник